Повезло - Лиза О`Нил

Джордан посмотрел в окна за кухонным столом. Лазурное небо, словно смягченное кистью художника, с легчайшей паутинкой облаков. Похожие на леденцы тюльпаны, торчащие из больших горшков вдоль тротуара. Мимо проносились машины, люди выходили из кафе, неся сладости и обезжиренный латте. Мама вела за руку подпрыгивающую девочку в дошкольное заведение на углу.

Прекрасный весенний день в прекрасном городе.

А где-то среди булыжников и конных повозок, дымки истории и призраков прошлого скрывался современный монстр.

Мужчина, отрезавший женщинам языки, чтобы никто не услышал их криков.

Джордан повернулся к другу:

– Значит, мне просто надо убедить остальную команду, что профессиональное мнение иногда надежнее косвенных доказательств.

– Что это за хрень?

Явно раздраженный Джеф Симпсон, детектив городской полиции и ходячий геморрой, поднял глаза от выданной ему распечатки. Нацепивший костюм цвета грязи наглец обвел взглядом остальных собравшихся – членов следственной группы, что задержала и выдвинула обвинения Элайдже Фуллеру, – приглашая их присоединиться к насмешке.

– Это психологический портрет человека, убившего Трейси Баклер, Соню Кусман и Маккензи Райт, – пояснил Джордан, вручив последний экземпляр соседу Симпсона и только тогда заняв свое место в конце стола.

Четыре пары глаз разом уставились на распечатки.

– Белый мужчина, – начал Симпсон, хмуря свое бульдожье лицо, – примерно восемнадцати-двадцати пяти лет. Обладает твердыми знаниями о правовой системе и полицейских процедурах. Организованный, мотивированный, с детскими травмами… – Он тряхнул бумагами. – Это все здорово, Веллингтон, но если ты вдруг забыл, мы уже поймали преступника.

– Сильно сомневаюсь.

О да, вот это заявление привлекло всеобщее внимание.

– Люди, люди. – Барри Фейнстейн, босс Джордана, повысил голос, перекрывая поднявшийся гомон, а затем обрушил свой гнев на виновника переполоха: – Давай-ка повежливее. – И посмотрел поверх своего внушительного носа.

– Просто сказал вслух.

– Так что это за хрень? – уже зло повторил Симпсон.

– Эта «хрень» – именно то, чем кажется, – ответил Джордан, который уже сталкивался с ним в суде. Может, Симпсон и крепкий коп, но, как выяснилось, крепость на деле оказалась упертостью. – Основываясь на виктимологии, способе убийства и расположении тел, агент Коупленд…

– Агент Коупленд? Ты что, обратился к долбанным федералам?

– Не возражаю, – вмешался Фейнстейн. – У нас тут серийный убийца. Составление психологического портрета и привлечение его в качестве доказательства – вполне стандартная процедура. Хотя, конечно, обычно мы надеемся, что свидетельство эксперта сработает в нашу пользу. – И он снова хмуро глянул на Джордана.

– Как я говорил, – продолжил тот, – некоторые параметры не совпадают. Да, Элайджа Фуллер белый, молодой, подвижный, умный и, как нам известно, подвергался в детстве насилию. Но еще он одержим Соней Кусман. Преследовал ее, фотографировал, вообразил, будто у них отношения, только потому, что они по-дружески болтали в прачечной. Это ненормально и, возможно, противозаконно, однако суть в том, что Соня была для Фуллера совершенно особенной. Если прочтете распечатку, то увидите: по мнению агента Коупленда, убийца не расценивал жертв как людей – вообще не особо их знал и плевать на них хотел. Они просто подходили под один критерий, дававший ему право доминировать над ними и убивать их ради собственного удовольствия. И возможно, из потребности поднять самооценку.

– Разве преследователи не убивают временами, гм, объект своей страсти? – спросил напарник Симпсона Кэрри Доусон. – Может, остальные женщины просто послужили заменой, пока убийца собирался с духом или дожидался возможности добраться до Кусман.

– Не подходит. – Джордан сам раздумывал над такой версией, но больше в нее не верил. – У жертв почти ничего общего – ни телосложения, ни каких-то прочих условий, – чтобы рассматривать их как замену. Я…

– А как твой чертов эксперт объясняет кровь жертвы в машине Фуллера?

– Никак. – Джордан твердо посмотрел на Симпсона. – Он дает нам возможность воспользоваться его опытом и исключительными знаниями, а не пытается расследовать каждый аспект дела. Это твоя работа, Джеф.

– Ах ты сукин…

– Люди. – Фейнстейн поднял руки. – Давайте-ка поостынем.

– Ты ему это позволишь? – С трясущимися от ярости руками Симпсон рывком поднялся из-за стола. – Позволишь развалить дело? Снять чертовы обвинения? Выпустить того засранца?

– Я собираюсь подумать над новой информацией. – Серые глаза Фейнстейна потемнели. – Наши улики по большей части косвенные…

– Твоя команда, твой прокурор – первый, тот, кто занимался нормальной полицейской работой, а не страдал всякой психологической хренью, – решили, что доказательств достаточно. И предъявили обвинение.

– Да. – Фейнстейн успокаивающе положил руку на плечо Джордана. – Но если эксперт поднимает эти вопросы, то уж поверьте, защита тоже их предъявит. Для вынесения приговора нам нужны основания понадежнее.

– Я не к тому вел, – возразил Джордан. – Есть и другие расхождения…

– Ага, очередная мозгоправская муть.

Джордан пригвоздил Симпсона взглядом:

– Благодаря мути данного мозгоправа за решеткой оказалось больше убийц, чем у некоторых из нас имеется извилин.

– Заткнись, Джордан.

Напомнив себе, что Фейнстейн является его начальником, Веллингтон замолчал. Симпсон ухмыльнулся.

– Поработаем над этим вопросом, – обратился босс к детективам. – Мы поработаем, ты поработаешь – а пока держите язык за зубами. Ясно? – И вперился взглядом в Джордана.

– Ясно.

Все-таки Фейнстейн не обязан был скакать от счастья и сразу со всем соглашаться.

– Вот и ладно. – Босс кивнул и расслабился. – Собрание закончено.

Эва, наверное, в жизни так не радовалась концу рабочего дня.

Оба вчерашних пациента оправились после операций, владельцы разобрали их по домам, и если не считать ее собственного своенравного кота, в клинике не осталось ни одного животного.

Эва вымоталась донельзя. После чистки конуры спину ломило, а ноги в старых кроссовках уже перестали болеть и просто тихонько ныли.

Хотелось только быстро перекусить, быстро принять душ и надолго растянуться на кровати.

Хотя, если совсем начистоту, то еду и душ можно вполне пропустить.

Взяв папку с записями по последнему пациенту – африканскому серому попугаю с дурным характером и запущенным случаем ринореи, – Эва бросила ее Кейти.